В годы 2-й мировой войны значимая роль воздушных стрелков нередко оставалась в тени, и каждая известность доставалась пилотам. Для подготовки стрелков требовалось значительно поменьше времени, следственно заменить их было проще и дешевле. Эта статья призвана осветить роль воздушных стрелков, храбрецов, чьей исключительной задачей было удерживать вражеские истребители на расстоянии.
Пять устаревших легких бомбардировщиков Фэйри «Бэттл», приписанных к эскадрилье №12 ВВС Великобритании, 12 мая 1940 года поднялись в воздух с французского аэропорта под Амифонтеном. Из целью был мост через Альберт-канал в Бельгии, тот, что имел высочайшую тактическую значимость.
Невзирая на плотный зенитный огонь, безвыходно неразвитые по техническим колляциям британские самолеты все-таки сумели сбросить бомбы на цель. Сразу позже этого немецкие истребители фактически всецело истребили группу. На базу возвратился только один «Бэттл». Члены экипажа ведущего самолета - пилот, старший лейтенант Дональд Гарланд, и авиатор-наблюдатель, сержант Томас Грей, - посмертно получили высшую национальную награду за смелость - крест Виктории. Но все время рядом с ними, разделяя губительную угроза, был еще один человек - двадцатилетний Лоуренс Рейнольдс, рядовой авиации. Он был воздушным стрелком и вел беспрерывный огонь из своего исключительного пулемета Vickers K. Он погиб совместно со своим экипажем. Потому что считалось, что он исполнял не командную и не скептически главную работу, то, его исключительного из всех 3 членов экипажа, не удостоили награды.
Роль воздушного стрелка проще каждого оценить, разглядев функции членов экипажа. Так, бомбардировщик армии США, скажем, B-17, укомплектован командой из десяти человек. Среди них - два пилота, штурман и бомбардир, все в офицерских званиях. Дальше идут: бортмеханик, радист и четыре стрелка. Эти шесть членов экипажа не имели офицерских званий. За исключением 2-х пилотов, у всякого члена экипажа была как минимум одна позиция у пулемета, которую он должен был немедленно занять в случае соударения с авиацией противника.
Для многих призывников времен 2-й мировой войны служба в авиации выглядела пленительной альтернативой попаданию в ряды пехоты. Следственно нужным условием для претендентов на офицерские должности в военной авиации США были как минимум два года, проведенные в колледже. Однако, с ростом потерь это требование было заменено вступительным экзаменом. От стрелков академической подготовки не ожидали, и следственно они зачастую, правда и не неизменно, происходили из менее состоятельных классов.
Позже базовой подготовки грядущие стрелки поступали в одну из школ огневой подготовки армейской авиации США. Они проходили шестинедельное обучение стрельбе, учились обслуживать пулемет и турель, баллистике, распознаванию вражеской техники и, что было особенно значимым, участвовали в реальных боевых стрельбах. Стрелки учились удивлять наземные, морские и воздушные цели. Абсолютно, их стержневой задачей была охрана самолета, но не следовало упускать из виду и вероятность работы по целям на суше либо на воде. В военной авиации США данный же курс для стрелков входил в программу подготовки штурманов, бомбардиров, радистов и бортовых механиков. На пике активности для армейской авиации США всякие пять недель подготавливалось 600 стрелков.
Дозволено сравнить эту схему с системой, использовавшейся в Германии для подготовки стрелков Люфтваффе. Первое время, в начале 2-й мировой войны, новобранцы зачислялись вначале во Flieger-Ersatzabteilung - батальон приема пополнений авиации, где позже выдачи униформы и медицинского освидетельствования начиналось освоение как базовых военных навыков - строевой, физической подготовки и знания обращаться с оружием, - так и основ навигации и работы с радиостанцией. Позже шести месяцев тренировок отбирали тех, кто подходил для последующего обучения на роль пилота. Оставшиеся проходили еще два месяца обучения в учебном полку, где получали больше обширные умения в области навигации и радиосвязи, а также тренировались в обращении с техникой и стрельбе из пулемета. В ходе войны процесс отбора стал проходить стремительней, и потенциальные стрелки оказывались в учебном полку примерно сразу же.
К отобранным на роль стрелков воинам зачастую добавляли и тех, кто оказался неспособен завершить пилотажное обучение и был переведен на пятимесячные курсы воздушно-стрелковой подготовки Люфтваффе. Эта подготовка подразумевала знание обращаться с самым различным оружием - от личного огнестрельного до авиационных пулеметов класса воздух-воздух. Конечный навык отрабатывался вначале с подмогой фотопулеметов, но потом выполнялся постепенный переход к учебным буксируемым целям и реальным боеприпасам. Обучение в воздухе зачастую проводилось коллективно с прочими направлениями: студенты и инструкторы различных специальностей набивались в исключительный учебный самолет. Позже заключения подготовки стрелки отправлялись в эскадрильи на линию фронта.
Среди всех специальностей в военной авиации именно стрелки несли тяжелейшие потери. Это подмечено в статистике командования бомбардировочной авиации ВВС Великобритании по Западной Европе, это подтверждается навыком стрелков советских легких бомбардировщиков на восточном фронте, это объективно и для стрелков авианосных торпедоносцев и пикирующих бомбардировщиков Императорского флота Японии. Не получая равных званий со своими сослуживцами-офицерами и имея меньшее денежное пособие, стрелки тем не менее разделяли ровно те же риски. Некоторые понимали это, но слишком зачастую правда игнорировалась. Как невозможно отличнее это отражает история, которую автору рассказал стрелок-телеграфист «Суордфиша» авиации военно-морского флота Великобритании.
За полярным кругом идет конвой в Ссср. Ранним утром на обледеневшую палубу маленького эскортного авианосца садится одинокий «Суордфиш», вернувшийся из противолодочного патрулирования. Пока самолет готовят к новому вылету, пилот экипажа из 3 человек решает, что хорошо было бы, наконец, покушать. Было раннее утро, и все службы на авианосце были закрыты на ночь.
«Мы покушаем в офицерской кают-компании», - решил пилот.
Пилот и пилот-наблюдатель были офицерами, а воздушный стрелок - рядовым, и потому он не имел права находиться в офицерской кают-компании на боевом корабле. Стрелок пытался отказываться, но пилот не стал его слушать и настоял на своем. И вот, когда все трое уселись за стол, в столовую ворвался один из корабельных офицеров и затребовал от пилота, дабы тот незамедлительно прогнал стрелка. Пилот спокойно отложил вилку и посмотрел на морского офицера.
«Раз мы можем скончаться совместно, старина, - ответил он так же спокойно, - то пообедать совместно можем и подавно. А сейчас уходи».
Правда последние слова пилота автор изменил так, дабы историю дозволено было рассказывать и юным читателям, толк остался постоянным и как невозможно верно отражает снисканную слава экипажей своими благородными стрелками.
